Альберт швейцер. биография и книги альберта швейцера. лауреат нобелевской премии мира. немецко-французский мыслитель, представитель философии культуры, протестантский теолог и миссионер, врач и музыковед. Альберт швейцер: биография жизнь идеи философия: ш

ШВЕЙЦЕР, АЛЬБЕРТ (Schweitzer, Albert) (1875–1965), теолог, философ, музыкант и врач. Родился 14 января 1875 в Кайзерсберге (Верхний Эльзас, в те годы территория Германии) в семье бедного лютеранского пастора. Детство провел в деревушке Гюнсбах в долине Мюнстера (близ Кольмара), с раннего возраста учился игре на органе, посещал реальное училище в Мюнстере, гимназию в Мюльхаузене. В 1883 поступил в Страсбургский университет, где слушал лекции В.Виндельбанда. По окончании университета защитил диссертации на соискание степеней доктора философии (1899) и лиценциата теологии (1900). Габилитационную (т.е. дающую право на преподавание) работу по теологии защитил в 1902. Во время учебы регулярно наезжал в Париж, где брал уроки игры на органе и фортепьяно. В Страсбурге много играл на органе в церкви св. Вильгельма. Увлекался музыкой И.С.Баха и Р.Вагнера. Играл на органах в Берлине, Париже и других европейских городах. В 1902 был назначен помощником приходского пастора в Страсбурге, а в 1903 возглавил фонд св. Фомы. Занимался преподавательской деятельностью, читал лекции о Шопенгауэре, Гартмане, Зудермане, Гёте, Ницше и других мыслителях. Опубликовал на французском языке труд И.С.Бах – музыкант и поэт (J.S.Bach, musicien-poиte, 1905), в 1908 вышло переработанное и расширенное издание на немецком языке под названием Иоганн Себастьян Бах (Johann Sebastian Bach). Эта книга, а также История исследования жизни Иисуса (Geschichte der Leben-Jesu-Forschuung, 2-е издание 1913; первое издание вышло в 1906 под названием От Реймаруса до Вреде (Von Reimarus zu Wrede) принесли ему широкую известность.

В автобиографии, вышедшей в 1931, Швейцер писал: «Однажды утром в Гюнсбахе я сказал себе, что до тридцати лет считаю себя вправе читать проповеди, заниматься наукой и музыкой, но после этого рубежа посвящу себя непосредственно служению людям». Швейцер никогда не участвовал в «общественной» деятельности, мыслил себя вне существующего реального мира и не стремился его изменить; он создал собственную картину мира – такого, в каком он мог бы жить в соответствии с собственными представлениями. К тому времени, когда Швейцер достиг 30-летнего возраста, он был известным теологом, педагогом и проповедником, признанным знатоком И.С.Баха и органостроения. Тем не менее он оставил свои любимые занятия и приступил к изучению медицины. На долгие годы его лозунгом стало: «Сначала я должен вылечить людей, а уж затем нести им слово Божье». Окончив курс на медицинском факультете Страсбургского университета (1905–1912), Швейцер получил степень доктора медицины (1913, тема диссертации – Психиатрическая оценка личности Иисуса) и, собрав минимальные средства на организацию санитарной станции, отправился в Африку. В 1913 ему удалось создать больницу в селении Ламбарене на реке Огове во французской колонии Французская Экваториальная Африка (в провинции Габон, в ту пору Французское Конго, впоследствии – Республика Габон).

Во время Первой мировой войны как эльзасец, а следовательно германский подданный, был интернирован и отправлен в лагерь во Францию. В 1918 – после перехода Эльзаса – Лотарингии в состав французского государства – Швейцер принял французское гражданство. Некоторое время выступал с органными концертами и лекциями в Европе, собрал средства, позволившие ему расплатиться с долгами, поправил пошатнувшееся во французских лагерях здоровье, возобновил работу над философскими трудами. Особенно популярным Швейцер был в Швеции, где на его лекции стекалось множество людей со всех концов страны. С этого времени начался своеобразный «культ Швейцера», благодаря которому на протяжении многих лет удавалось поддерживать деятельность больницы в Ламбарене. Экономии средств способствовал подчеркнуто спартанский образ жизни Швейцера. В 1923 вышла начатая еще в Габоне книга Культура и этика, в которой мыслитель высказал главную свою идею.

Анализирую современное состояние европейской культуры, Швейцер задался вопросом, почему мировоззрение, основывающееся на жизнеутверждающем начале, из первоначально нравственного превратилось в безнравственное. «Это можно объяснить только тем, что мировоззрение это не имело подлинных корней в теоретической мысли. Идеи, породившие его, были благородны, эмоциональны, но не глубоки. Они не столько доказывали факт связи этического начала с началом жизнеутверждающим, сколько интуитивно улавливали его. Поэтому, поддерживая жизнеутверждающее и нравственное начало, теоретическая мысль не исследовала по-настоящему ни того, ни другого, ни внутренней связи между ними».

Идеей, объемлющей и жизнеутверждение и этику, стало швейцеровская концепция «благоговения перед жизнью», памятником которой стала выстроенная в Ламбарене фактически собственными руками философа больница. Швейцер писал: «Я – жизнь, которая хочет жить, в гуще других жизней, которые хотят жить». Следующее из этого «жизнеутверждение его духовный акт… в ходе которого человек перестает жить как придется и начинает с благоговением отдаваться жизни, чтобы раскрыть ее истинную ценность». «В то же время человек, отныне ставший мыслящим, испытывает потребность относиться к любой воле к жизни с тем же благоговением, что и к своей собственной. Он ощущает другую жизнь как часть своей. Благом считает он сохранять жизнь, помогать ей; поднимать до высшего уровня жизнь, способную к развитию; злом – уничтожать жизнь, вредить ей, подавлять жизнь, способную к развитию. Это и есть главный абсолютный принцип этики».

Среди других трудов, в которых он развивал эту идею, – Упадок и возрождение культуры. Философия культуры (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kultur und Ethik, 1923); Мистика апостола Павла (Die Mystik des Apostels Paulus, 1930); автобиография Швейцера Из моей жизни и моих мыслей (Aus meinem Leben und Denken, 1931); Мировоззрение индийских мыслителей. Мистика и этика (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik, 1935).

Швейцер по-своему прагматично замечал, что «личный пример – не просто лучший метод убеждения, а единственный». Нередко его способность убеждать, заставлявшая людей жертвовать порой значительные суммы на поддержку больницы, вызывала раздражение и обвинения в саморекламе, желании сотворить из себя символ милосердия. В какой-то момент к нему приклеили ярлык «монстра милосердия». В феврале 1924 мыслитель вновь отправился в Африку. Полностью разрушенную больницу пришлось строить заново и в другом месте, однако на этот раз у Швейцера было больше добровольных помощников. Вскоре прибыло несколько врачей и медсестер из Европы. Все, кто прибывал в Ламбарене, отказывались получать жалованье или какое-либо другое вознаграждение. К 1927 была выстроена новая больница, которая могла принять гораздо большее количество больных. Вскоре селение Ламбарене приобрело мировую известность, а Швейцер с горечью констатировал, что «истину тоже приходится организовывать».

В июле 1927 Швейцер вернулся в Европу, где продолжил чтение лекций и концертную деятельность. В Европе его ожидало признание, присуждение почетных премий и званий крупнейшими университетами. На Гётевскую премию Швейцер построил дом в Гюнсбахе, который стал местом отдыха персонала Ламбарене, а впоследствии мемориалом мыслителя. В течение 1930-х годов он неоднократно выезжал в Африку, следя за постоянно расширявшейся больницей, превратившейся в крупный лечебный стационар. Несмотря на тяжести военного времени, больница Швейцера пережила Вторую мировую войну, продолжая работать в прежнем режиме. Швейцер смог вернуться в Европу только в 1948, пробыв в Ламбарене десять долгих лет. В 1949 по приглашению Чикагского университета посетил США. В 1950-х годах мыслитель начал пользоваться поистине мировой известностью – его именем называли учебные заведения, улицы и даже корабли. В 1953 Швейцер стал лауреатом Нобелевской премии мира 1952 года, на полученные средства построил рядом с Ламбарене деревушку для прокаженных. В 1957 выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия, и в дальнейшем не прекращал напоминать об атомной угрозе. После того как Швейцер в 1959 навсегда уехал в Ламбарене, больничный городок стал местом паломничества множества людей со всего мира.

Альберт Швейцер – немецкий богослов, мыслитель, врач, музыкант, лауреат Нобелевской премии мира - был уроженцем Верхнего Эльзаса (в то время он являлся частью Германии), г. Кайзерсберг, где появился на свет 14 января 1875 г. в семье пастора. Альберт был очень музыкальным ребенком, владел фортепиано с 5 лет, а в 9 играл на органе в сельской церкви. Отучившись в Мюнстерском реальном училище (1884-1885), Швейцер поступил в Мюльхаузенскую гимназию, после окончания которой в 1893 г. был зачислен в Страсбургский университет, где на философском факультете изучал, в частности, теологию и теорию музыки.

Осенью 1898 г. он перебрался в Париж, чтобы изучать философию в Сорбонне. В 1899 г. после защиты диссертации в Страсбурге становится доктором философии, а в следующем году - лиценциатом теологии. В 1901 г. увидели свет первые богословские труды Швейцера, а весной следующего года он уже был преподавателем богословского факультета в Страсбурге. В 1903 г. состоялось его знакомство с Еленой Бреслау, которая станет спутницей на всю оставшуюся жизнь. В 1906 г. выходит главное богословское сочинение – «Вопрос об историческом Иисусе». Параллельно А. Швейцер продолжает деятельность на поприще музыки, в 1911 г. становится доктором музыковедения.

Будучи 22-летним молодым человеком, он поклялся себе, что после 30 лет основным его занятием в жизни станет непосредственное служение человечеству. Чтобы приблизиться к цели, он с 1905 по 1911 гг. учился в медицинском колледже Страсбургского университета, в 1913 г. получил научную степень доктора медицины, а затем вместе с супругой (женитьба на Бреслау состоялась в 1912 г.) отправился в Африку, провинцию Габон, являвшуюся французской колонией, где в поселке Ламбарене за свои деньги открыл больницу.

На протяжении 1918-1924 гг., вернувшись в Европу, Швейцер давал органные концерты, несколько лет работал в Страсбургской больнице, читал лекции в ряде стран Европы. Все это дало возможность ему возвратить долги, накопившиеся во время Первой мировой войны, и получить в распоряжение некоторые средства на африканскую больницу. В 1923 г. увидела свет его главная философская работа – двухтомник «Философия культуры».

С 1924 г. биография Швейцера связана с практически постоянным пребыванием в Габоне. В Европе он был лишь наездами, периодически давал концерты, читал лекции, чтобы тратить их на отстроенную в 1927 г. новую больницу. На полученную в 1928 г. Франкфуртскую премию Гёте он построил дом для больничного персонала. С начала Второй мировой войны по 1948 г. Швейцер не был в Европе, а в 1949 г. нанес визит в США. В 1952 г. он стал обладателем Нобелевской премии мира, которую потратил на строительство при больнице лепрозория.

В конце жизненного пути А. Швейцер активно выступал против испытаний ядерного оружия, ратовал за разоружение, выступил со специальным «Обращением к человечеству». В 1965 г., 4 сентября, Альберт Швейцер скончался в Ламбарене. Останки покоятся рядом с могилой супруги под окнами его рабочего кабинета.

«Я - жизнь, которая хочет жить в гуще других жизней, которые хотят жить.» (А. Швейцер

«Личный пример - не просто лучший метод убеждения, а единственный.» (А. Швейцер)

«Цивилизация - это такая прекрасная идея, что кто-то должен начать ее осуществление». (Швейцер).

«У правды нет урочного часа. Ее время всякий раз наступает тогда и только тогда, когда она оказывается самой несвоевременной.» (А. Швейцер)

«Истинная этика начинается там, где перестают пользоваться словами.» (А. Швейцер)

Мы всегда чем-то недовольны. Кто-то недоволен своими родителями, кто-то детьми, кто-то - несостоявшейся карьерой. Альберт Швейцер был недоволен тем, что на его долю выпало несправедливо много счастья. В тридцать лет этот человек достиг всего. Доктор философии, приват-доцент теологии, блестящий органист, которого с триумфом встречали во многих европейских городах. Чем бы он ни занимался, его ожидал успех. Но с юных лет его терзал единственный вопрос - за что, за какие грехи люди влачат трудную жизнь, и за какие заслуги ему досталось столько счастья.

И однажды это произошло. Совершенно случайно ему на глаза попалась статья с отчетом французского миссионерского общества о состоянии дел во французской колонии Габон. Там было написано, что в Габоне крайне необходимы врачи. Поиски были завершены. Швейцер поступает на медицинский факультет университета. Пять лет учебы, потом два года практики. И вот, наконец, он становится дипломированным врачом. Его друзья не могли поверить, что Швейцер уезжает в Африку. А он не спешил их разуверять, да к тому же частенько посещал их с просьбами пожертвовать деньги на медикаменты и медицинское оборудование для своей будущей больницы. Много раз замечал Швейцер, как менялся тон и отношение к нему его друзей, когда те понимали, что он пришел, как проситель. Но и тут он не унывал, а позже даже говорил, что доброта, которую он встретил в это время, в сотни раз перевесила те унижения, которые ему пришлось вытерпеть. Он говорил своим последователям, которых называл счастливцами, сумевшими бросить вызов привычным представлениям о счастье: «Тот, кто намеревается делать добро, не должен ожидать, что люди уберут все камни с его пути, он обязан спокойно принять свой жребий и в том случае, если ему навалят новых.»

Швейцеру было нелегко бросить все, чем он жил тридцать лет. Последние дни пребывания в Европе он даже старался поменьше бывать на улицах родного города, чтобы чувства не помешали ему быть твердым. Он понимал, что теряет все. Он не сможет заниматься научной работой, музыкой, и, кроме того, лишается своего высокого положения, а в финансовом плане ему теперь придется полностью зависеть от расположения друзей, его поддерживающих.

В 1913 году Швейцер наконец-то оказался в крохотном африканском поселке Ламбарене, который станет для него вторым домом. Дел предстояло множество. Надо было построить больницу. Пока шло строительство, он принимал людей в своем доме, а хозяйственные постройки использовал в качестве операционных и перевязочных. Но в 1914 году началась первая мировая война, и французские власти интернировали его как германского подданного. Швейцер оказался в лагере для военнопленных. Четыре года в плену подорвали его здоровье, но не сломили дух. Отправившись в Африку после войны, на месте своей больницы он обнаружил лишь развалины, но нашел в себе силы начать все заново.

Более всего Швейцера удручало отсутствие помощников. Разумеется, губительный для европейца климат и отсутствие нормальных условий для жизни могли отпугнуть даже самого смелого. К тому же Швейцер с трудом выкраивал средства на медикаменты и оборудование, об оплате же не могло быть и речи. Но недаром Швейцер говорил: «Мои знания пессимистичны, но моя вера оптимистична». Он верил, что Бог, вдохновивший его, вдохновит и кого-то другого. В 1924 году в Лампарене появился второй врач, а позже в центре работало пять врачей и шестнадцать медсестер. Эти несколько человек обслуживали 660 больных. Людей все равно не хватало, и на помощь приходили местные жители, когда-то исцеленные доктором. Освоив необходимые навыки, они стали верными и усердными помощниками профессиональным медикам.

А тем временем в Европе разгоралась новая война. И пока Большой Белый Доктор (так называли его в Лампарене) боролся в Африке за каждую человеческую жизнь, в топках войны сжигались десятки тысяч. Авторитетного доктора многие хотели видеть своим союзником. Но Швейцер всем отвечал отказом. Он не хотел участвовать в этой бойне ни на чьей стороне. Он продолжал дело своей жизни, ни на минуту не прерываясь.

6 августа 1945 года. Роженица в тяжелом состоянии никак не может родить ребенка. В результате сложнейшей операции, продолжавшейся всю ночь, мать и младенец были спасены. А в это время в другой части мира была сброшена бомба, которая в считанные секунды стерла с земли целый город и унесла десятки тысяч жизней. В тот день Швейцер сказал: «Когда одной единственной бомбой убивают сто тысяч человек, моя обязанность доказать миру, насколько ценна одна-единственная человеческая жизнь». Последующие двадцать лет, кроме непосредственного спасения жизни, он посвятил борьбе против испытаний ядерного оружия. В 1952 году он был удостоен Нобелевской премии мира. Рассказывают, что когда ему об этом сообщили, он был в конюшне для антилоп и убирал навоз. Услышав эту новость, он кивнул и продолжил работу. На полученные деньги Швейцер построил в Лампарене лепрозорий. Почти полвека он провел в Африке, иногда выезжая в Европу, чтобы прочесть несколько лекций и дать несколько органных концертов. На заработанные деньги он закупал медикаменты и оборудование для своей больницы.

Живя такой жертвенной жизнью, он никогда никого не упрекал. Наоборот, очень жалел людей, которые не могут в силу обстоятельств посвятить свою жизнь другим. И всегда призывал таковых пользоваться любой возможностью делать добро. «Нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою жизнь может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь для тех, кто нуждается в помощи - какой бы скромной ни была его деятельность». И вообще Швейцер считал, что человек не вправе судить никого, кроме себя, и единственное, чем он может проповедовать - это его образ жизни.

XX век, жестокий и противоречивый… Но на фоне жестокости и зла еще ярче сияют те, кто призывали к добру, миру, и своей жизнью являли любовь к ближнему. Мать Тереза, Мартин Лютер Кинг, и конечно же «Большой Белый Доктор» Альберт Швейцер. «Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне».

"Я не знаю другого человека, в котором бы так идеально сочетались доброта и стремление к красоте, как в Альберте Швейцере." - Так Эйнштейн охарактеризовал Альберта Швейцера, выдающегося богослова, философа, музыканта и врача, по случаю его 80-летия.
Предлагаем вашему вниманию небольшею подборку цитат этого человека.

"Мои знания пессимистичны, но моя вера оптимистична."

"Не из чувства доброты по отношению к другому я кроток, миролюбив, терпелив и приветлив - я таков потому, что в этом поведении обеспечиваю себе глубочайшее самоутверждение."

"Ошибается тот, кто считает себя христианином лишь потому, что ходит в церковь.
Чтобы научиться молиться, сначала нужно научиться благодарить."

"Каждый из нас должен отдать необычный долг: за жизнь заплатить жизнью."

"Для человека, которому перевалило за 60, у меня есть один рецепт:много работать и - еще больше работать!"

"Добро - это сохранять жизнь, содействовать жизни, зло - это уничтожать жизнь, вредить жизни."

"Подлинный оптимизм... состоит в стремлении к осознанному идеалу..."

"...Исполненное желание чаще всего приносит разочарование, ибо только ожидаемая радость есть истинная радость..."

"То, что обычно считается оптимизмом, - не более как естественная или приобретенная способность видеть вещи в розовом свете."

"Судьба всякой истины сначала быть осмеянной, а потом уже признанной."

"Человек овладевает природой, еще не научившись владеть собой."

"Этическое - это нечто большее, чем не-эгоистическое!
Этика есть безграничная ответственность за все, что живет.
Нам необходимо подняться до духовности, являющейся этической, и до этики, включающей в себя всю духовность."

"Абстракция - это смерть для этики, ибо- этика есть живое отношение к живой жизни."

"Не обязательно быть ангелом, чтобы стать святым."

"Истинная этика начинается там, где перестают пользоваться словами."

"Если посмотреть со стороны, то моя жизнь может показаться полной приключений. В принципе же, она очень проста. Мои предки были учителями и органистами. Поэтому, проходя мимо сельской школы, я всегда испытываю некое чувство тоски по профессии, которой традиционно занимались мои предки."

"В двадцать лет каждый из нас имеет лицо, дарованное нам Богом; в сорок - лицо, которое дала нам жизнь; в шестьдесят - лицо, которое мы заслужили."

"Чтобы понять, есть ли у животных душа, нужно самому иметь душу."

"Только две вещи приносят облегчение от жизненых невзгод: музыка и кошки"

"Трагично не то, что человек умирает, а то, что в человеке умирает при жизни…"

"Личный пример - это не главный способ повлиять на других людей. Это просто единственный способ."

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Биография

Швейцер родился в Кайзерсберге (Верхний Эльзас , принадлежавший в те годы Германии; ныне - территория Франции), в семье бедного лютеранского пастора Луи Швейцера и его жены Адели, урождённой Шиллингер, также дочери пастора. По отцовской линии он был двоюродным дядей Ж.-П. Сартра .

В апреле 1957 Швейцер выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства прекратить испытания ядерного оружия. В мае 1957 года умирает Елена Бреслау - жена и соратница Альберта Швейцера.

Швейцер-философ

Согласно Швейцеру, нравственное содержание культуры - её стержень, её несущая конструкция. Поэтому «этический прогресс это существенное и несомненное, а материальный - менее существенное и менее несомненное в развитии культуры». Несовпадение в темпах развития духовной и материальной сфер культуры, по мысли Швейцера, - реальное противоречие, выступающее одной из движущих сил её прогресса. Но на характер развития культуры отрицательно влияет не только абсолютизация обществом материальной её стороны. Превалирование духовной сферы в индийской и китайской культурах в течение длительного времени тормозило прогресс их материальной стороны. Швейцер ратовал за гармоничное развитие всех сторон, всех сфер культуры при непременном главенстве нравственной её стороны. Именно поэтому мыслитель сам называл свою концепцию культуры моралистической.

По Швейцеру, глубочайший кризис, в котором оказалась и продолжает пребывать современная западная культура в целом, не может быть успешно преодолен и человечество не будет в состоянии не просто остановить декаданс, но и добиться полного духовного «выздоровления» (возрождения) до тех пор, пока человеческое «Я» не осознает себя и не начнет повсюду и во всем действовать как "жизнь, желающая жить среди жизни" .

Швейцер-гуманист

Живя такой жертвенной жизнью, он никогда никого не упрекал. Наоборот, очень жалел людей, которые не могут в силу обстоятельств посвятить свою жизнь другим. И всегда призывал таковых пользоваться любой возможностью делать добро. «Нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою жизнь может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь для тех, кто нуждается в помощи - какой бы скромной ни была его деятельность». Швейцер считал, что человек не вправе судить никого, кроме себя, и единственное, чем он может проповедовать - это его образ жизни.

Сочинения

• «Философия религии Канта» (1899; диссертация),
• «Проблема Тайной вечери, анализ, основанный на научных исследованиях девятнадцатого века и на исторических отчетах» (1901),
• «Тайна мессианства и страстей. Очерк жизни Иисуса» (1901),
• (1906),
• «И. С. Бах - музыкант и поэт» и «Иоганн Себастьян Бах» (первое издание - J.S.Bach, musicien- poète, на французском языке в 1905; второе расширенное издание - Johann Sebastian Bach, на немецком языке в 1908),
• «От Реймаруса до Вреде» и «История исследования жизни Иисуса» (первое издание - Von Reimarus zu Wrede в 1906; второе издание - Geschichte der Leben-Jesu-Forschuung в 1913),
• «Психиатрическая оценка личности Иисуса» (Die psychiatrische Beurteilung Jesu, 1913, диссертация),
• (1919)
• «Между водой и девственным лесом» (Zwischen Wasser und Urwald, 1921),
• «Из моего детства и юношества» (Aus meiner Kindheit und Jugendzeit, 1924),
• (Verfall und Wiederaufbau der Kultur. Kulturphilosophie. Erster Teil, 1923),
• (Kultur und Ethik. Kulturphilosophie. Zweiter Teil, 1923),
• (Das Christentum und die Weltreligionen, 1924),
• (1925-1927),
• «Строительное искусство немецких и французских органов» (Deutsche und französische Orgelbaukunst und Orgelkunst, 1927),
• «Отношение белых к цветным расам» (1928),
• (Die Mystik des Apostels Paulus; 1930),
• (Aus meinem Leben und Denken; автобиография; 1931),
• (1934),
• (Die Weltanschauung der indischen Denker. Mystik und Ethik; 1935),
• «О положении нашей культуры» (1947),
• (1950),
• «Философия и движение в защиту животных» (1950),
• «Идея Царства Божия в эпоху преобразования эсхатологической веры в неэсхатологическую» (1953),
• (1954),
• (1954-1955),
• «Африканские истории» (Afrikanische Geschichten, 1955),
• «Мир или атомная война» (Peace or atomic war, 1958),
• (1960),
• (1961, опубликована в 1966)
• Фрагменты из разных сочинений.

Швейцер о себе самом

• (фрагмент)

Напишите отзыв о статье "Швейцер, Альберт"

Примечания

Литература

• Альберт Швейцер - великий гуманист XX века / Сост. В. Я. Шапиро; Ред. В. А. Карпушин . - М .: Наука , 1970. - 240 с. - 12 000 экз. (обл.)
• Балагушкин Е. Г. Швейцер А. // Культурология. Энциклопедия. В 2-х т. / Гл. ред. и авт. проекта С. Я. Левит . - М .: «Российская политическая энциклопедия » (РОССПЭН), 2007. - Т. 2. - С. 966-967. - 1184 с. - (Summa culturologiae). - ISBN 978-5-8243-0838-9, ISBN 978-5-8243-0840-6.
• Геттинг Г. : Пер. с нем. - М .: Наука , 1967.
• Гиленсон Б. А. .
• Гусейнов А. А. // Швейцер А. Благоговение перед жизнью. - М .: Прогресс , 1992.
• Калягин А. Н., Блохина Н. Н. «Благоговение перед жизнью» доктора Швейцера (к 130-летию со дня рождения). // Сибирский медицинский журнал. - Иркутск, 2004. - Т. 49. № 8. - С. 92-95.
• Левада Ю. А. // От Эразма Роттердамского до Бертрана Рассела (Проблемы буржуазного гуманизма и свободомыслия). - М .: Мысль , 1969. - С. 141-157. - 303 с.
• Носик Б. М. Альберт Швейцер. Белый Доктор из джунглей. (2-е изд., 2003; 1-е издание вышло в серии ЖЗЛ в 1971 году).
• Петрицкий В. А. Свет в джунглях. - Л. : «Детская литература», 1972. - 254 с.
• Чернявский А. Л. // Швейцер А. Жизнь и мысли / Сост. пер. с нем., послесл., нримеч. и ук-ли А. А. Чернявского. - М .: Республика , 1996. - С. 490-505.
• Харитонов М. С.
• Фрейер П. Г. / Пауль Герберт Фрейер; Пер. с нем. С. А. Тархановой; Отв. ред. и автор послесл. В. А. Петрицкий . - М .: Наука (ГРВЛ), 1982. - 232 с. - 40 000 экз. (обл.)
• Фрейер П. Г. Альберт Швейцер: Картина жизни / Пауль Герберт Фрейер; Пер. с нем. С. А. Тархановой; Отв. ред. и автор послесл. В. А. Петрицкий . - Изд. 2-е, испр. и доп. - М .: Наука (ГРВЛ), 1984. - 224 с. - 39 000 экз. (обл.)

Ссылки

• - статья из Исторического словаря Швейцарии (нем.) (фр.) (итал.)
• Отрывок из книги Владимира Леви «Одинокий друг одиноких».

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Мы со Стеллой ошеломлённо молчали, до глубины души потрясённые рассказом Изидоры... Конечно же, мы наверняка были ещё слишком малы, чтобы постичь всю глубину подлости, боли и лжи, окружавших тогда Изидору. И наверняка наши детские сердца были ещё слишком добры и наивны, чтобы понять весь ужас предстоящего ей и Анне испытания... Но кое-что уже даже нам, таким малым и неопытным, становилось ясно. Я уже понимала, что то, что преподносилось людям, как правда, ещё совершенно не означало, что это правдой и было, и могло на самом деле оказаться самой обычной ложью, за которую, как ни странно, никто не собирался наказывать придумавших её, и никто почему-то не должен был за неё отвечать. Всё принималось людьми, как само собой разумеющееся, все почему-то были этим совершенно довольны, и ничто в нашем мире не становилось «с ног на голову» от возмущения. Никто не собирался искать виновных, никому не хотелось доказывать правду, всё было спокойно и «безветренно», будто стоял в наших душах полный «штиль» довольства, не беспокоимый сумасшедшими «искателями истины», и не тревожимый нашей уснувшей, забытой всеми, человеческой совестью...
Искренний, глубоко-печальный рассказ Изидоры омертвил болью наши детские сердца, даже не давая время очнуться... Казалось, не было предела бесчеловечным мукам, причиняемым чёрствыми душами уродливых палачей этой удивительной и мужественной женщине!.. Мне было искренне боязно и тревожно, только лишь думая о том, что же ждало нас по окончании её потрясающего рассказа!..
Я посмотрела на Стеллу – моя воинственная подружка испуганно жалась к Анне, не сводя с Изидоры потрясённо- округлившихся глаз... Видимо, даже её – такую храбрую и не сдающуюся – ошеломила людская жестокость.
Да, наверняка, мы со Стеллой видели больше, чем другие дети в свои 5-10 лет. Мы уже знали, что такое потеря, знали, что означает боль... Но нам ещё предстояло очень многое пережить, чтобы понять хоть малую часть того, что чувствовала сейчас Изидора!.. И я лишь надеялась, что мне никогда не придётся такого на себе по-настоящему испытать...
Я зачарованно смотрела на эту прекрасную, смелую, удивительно одарённую женщину, не в силах скрыть навернувшихся на глаза горестных слёз... Как же «люди» смели зваться ЛЮДЬМИ, творя с ней такое?!. Как Земля вообще терпела такую преступную мерзость, разрешая топтать себя, не разверзнув при этом своих глубин?!.
Изидора всё ещё находилась от нас далеко, в своих глубоко-ранящих воспоминаниях, и мне честно совсем не хотелось, чтобы она продолжала рассказывать дальше... Её история терзала мою детскую душу, заставляя сто раз умирать от возмущения и боли. Я не была к этому готова. Не знала, как защититься от такого зверства... И казалось, если сейчас же не прекратится вся эта раздирающая сердце повесть – я просто умру, не дождавшись её конца. Это было слишком жестоко и не поддавалось моему нормальному детскому пониманию...
Но Изидора, как ни в чём не бывало, продолжала рассказывать дальше, и нам ничего не оставалось, как только окунутся с ней снова в её исковерканную, но такую высокую и чистую, не дожитую земную ЖИЗНЬ...
Проснулась я на следующее утро очень поздно. Видимо тот покой, что подарил мне своим прикосновением Север, согрел моё истерзанное сердце, позволяя чуточку расслабиться, чтобы новый день я могла встретить с гордо поднятой головой, что бы этот день мне ни принёс... Анна всё ещё не отвечала – видимо Караффа твёрдо решил не позволять нам общаться, пока я не сломаюсь, или пока у него не появится в этом какая-то большая нужда.
Изолированная от моей милой девочки, но, зная, что она находится рядом, я пыталась придумать разные-преразные способы общения с ней, хотя в душе прекрасно знала – ничего не удастся найти. Караффа имел свой надёжный план, который не собирался менять, согласуя с моим желанием. Скорее уж наоборот – чем больше мне хотелось увидеть Анну, тем дольше он собирался её держать взаперти, не разрешая встречу. Анна изменилась, став очень уверенной и сильной, что меня чуточку пугало, так как, зная её упёртый отцовский характер, я могла только представить, как далеко она могла в своём упорстве пойти... Мне так хотелось, чтобы она жила!.. Чтобы палач Караффы не посягал на её хрупкую, не успевшую даже полностью распуститься, жизнь!.. Чтобы у моей девочки всё ещё было только впереди...
Раздался стук в дверь – на пороге стоял Караффа...
– Как вам почивалось, дорогая Изидора? Надеюсь, близость вашей дочери не доставила хлопот вашему сну?
– Благодарю за заботу, ваше святейшество! Я спала на удивление великолепно! Видимо, именно близость Анны меня успокоила. Смогу ли я сегодня пообщаться со своей дочерью?
Он был сияющим и свежим, будто уже меня сломил, будто уже воплотилась в жизнь его самая большая мечта... Я ненавидела его уверенность в себе и своей победе! Даже если он имел для этого все основания... Даже если я знала, что очень скоро, по воле этого сумасшедшего Папы, уйду навсегда... Я не собиралась ему так просто сдаваться – я желала бороться. До последнего моего вздоха, до последней минуты, отпущенной мне на Земле...
– Так что же вы решили, Изидора? – весело спросил Папа. – Как я уже говорил вам ранее, именно от этого зависит, как скоро вы увидите Анну. Я надеюсь, вы не заставите меня принимать самые жестокие меры? Ваша дочь стоит того, чтобы её жизнь не оборвалась так рано, не правда ли? Она и впрямь очень талантлива, Изидора. И мне искренне не хотелось бы причинять ей зла.
– Я думала, вы знаете меня достаточно давно, ваше святейшество, чтобы понять – угрозы не изменят моего решения... Даже самые страшные. Я могу умереть, не выдержав боли. Но я никогда не предам то, для чего живу. Простите меня, святейшество.
Караффа смотрел на меня во все глаза, будто услышал что-то не совсем разумное, что очень его удивило.
– И вы не пожалеете свою прекрасную дочь?!. Да вы более фанатичны, чем я, мадонна!..
Воскликнув это, Караффа резко встал и удалился. А я сидела, совершенно онемевшая. Не чувствуя своего сердца, и не в состоянии удержать разбегавшиеся мысли, будто все мои оставшиеся силы ушли на этот короткий отрицательный ответ.
Я знала, что это конец... Что теперь он возьмётся за Анну. И не была уверенна, смогу ли выжить, чтобы всё это перенести. Не было сил думать о мести... Не было сил думать вообще ни о чём... Моё тело устало, и не желало более сопротивляться. Видимо, это и был предел, после которого уже наступала «другая» жизнь.
Я безумно хотела увидеть Анну!.. Обнять её хотя бы раз на прощание!.. Почувствовать её бушующую силу, и сказать ей ещё раз, как сильно я её люблю...
И тут, обернувшись на шум у двери, я её увидела! Моя девочка стояла прямая и гордая, как негнущаяся тростинка, которую старается сломать надвигающийся ураган.
– Что ж, побеседуйте с дочерью, Изидора. Может быть, она сможет внести хоть какой-то здравый смысл в ваше заблудившееся сознание! Я даю вам на встречу один час. И постарайтесь взяться за ум, Изидора. Иначе эта встреча будет для вас последней...
Караффа не желал более играть. На весы была поставлена его жизнь. Так же, как и жизнь моей милой Анны. И если вторая для него не имела никакого значение, то за первую (за свою) он был готов пойти на всё.
– Мамочка!.. – Анна стояла у двери, не в состоянии пошевелиться. – Мама, милая, как же мы его уничтожим?.. Не сумеем ведь, мамочка!
Вскочив со стула, я подбежала к моему единственному сокровищу, моей девочке и, схватив в объятия, сжала что было сил...
– Ой, мамочка, ты меня так задушишь!.. – звонко засмеялась Анна.
А моя душа впитывала этот смех, как приговорённый к смерти впитывает тёплые прощальные лучи уже заходящего солнца...
– Ну что ты, мамочка, мы ведь ещё живы!.. Мы ещё можем бороться!.. Ты ведь мне сама говорила, что будешь бороться, пока жива... Вот и давай-ка думать, можем ли мы что-то сделать. Можем ли мы избавить мир от этого Зла.
Она снова меня поддерживала своей отвагой!.. Снова находила правильные слова...
Эта милая храбрая девочка, почти ребёнок, не могла даже представить себе, каким пыткам мог подвергнуть её Караффа! В какой зверской боли могла утонуть её душа... Но я-то знала... Я знала всё, что её ждало, если я не пойду ему навстречу. Если не соглашусь дать Папе то единственное, что он желал.
– Хорошая моя, сердце моё... Я не смогу смотреть на твои мучения... Я тебя не отдам ему, моя девочка! Севера и ему подобных, не волнует, кто останется в этой ЖИЗНИ... Так почему же мы должны быть другими?.. Почему нас с тобой должна волновать чья-то другая, чужая судьба?!.
Я сама испугалась своих слов... хотя в душе прекрасно понимала, что они вызваны всего лишь безысходностью нашего положения. И, конечно же, я не собиралась предавать то, ради чего жила... Ради чего погиб мой отец и бедный мой Джироламо. Просто, всего на мгновение захотелось поверить, что мы можем вот так взять и уйти из этого страшного, «чёрного» караффского мира, забыв обо всём... забыв о других, незнакомых нам людях. Забыв о зле...
Это была минутная слабость усталого человека, но я понимала, что не имела право допускать даже её. И тут, в довершении всего, видимо не выдержав более насилия, жгучие злые слёзы ручьём полились по моему лицу... А ведь я так старалась этого не допускать!.. Старалась не показывать моей милой девочке, в какие глубины отчаяния затягивалась моя измученная, истерзанная болью душа...

Немецко-французский мыслитель, представитель философии культуры, протестантский

теолог и миссионер, врач и музыковед. Лауреат Нобелевской премии мира (1952).

Исходный принцип мировоззрения Швейцера - "преклонение перед жизнью" как основа

нравственного обновления человечества.

Альберт Швейцер родился 14 января 1875 года в городке Кайзерсберг, в Верхнем

Эльзасе. Он был вторым ребенком пастора Людвига Швейцера и его жены Адели. Годом

раньше увидел свет первый ребенок Швейцеров - девочка В последующие годы у

Альберта Швейцера появились еще три сестры и брат. Одна из сестер, Эмма, умерла

во младенчестве. По собственному свидетельству Альберта Швейцера, у него, как и

у его сестер и брата, было счастливое детство.

Пастор Людвиг Швейцер стоял во главе небольшой протестантской общины

Кайзерсберга В городке насчитывалось лишь несколько десятков лютеран, поскольку

подавляющее большинство населения составляли католики. Сам пастор был родом из

Пфаффенгофена, в Нижнем Эльзасе. Его отец служил там учителем и органистом. Трое

его братьев избрали себе ту же профессию. Мать Альберта Швейцера, урожденная

Шиллингер, была дочерью священника городка Мюльбаха, расположенного в долине

Мюнстера, в Верхнем Эльзасе.

Вскоре после рождения Альберта его родители переехали в Гунсбах Поскольку

французская провинция Эльзас была аннексирована Германией в результате франко-

прусской войны 1871 года, Швейцер получил германское гражданство. Родители его

были французы, и Альберт научился бегло говорить на обоих языках. Под

руководством отца он в пятилетнем возрасте начал играть на рояле, спустя четыре

года он уже мог иногда подменять органиста деревенской церкви.

Посещая среднюю школу в Мюнстере, а затем в Мюльхаузене, Швейцер одновременно

учился игре на органе у Евгения Мюнха. Окончив школу в 1893 году, он поступил в

Страсбургский университет, где изучал теологию и философию. Первый экзамен по

теологии он сдал в 1898 году, тогда же ему была назначена стипендия, давшая

Швейцеру возможность изучать философию в Парижском университете (Сорбонна) и

брать уроки игры на органе у Видора Всего за четыре месяца он написал

диссертацию "Суть веры философия религии" и в 1899 году стал доктором философии.

Два года спустя он получил степень доктора теологии, защитив диссертацию о

значении Тайной вечери.

В 1902 году Швейцер был назначен профессором теологического колледжа Св. Фомы, а

через год стал его директором. Помимо чтения лекций, Швейцер

играл на органе и занимался научной работой Главный теологический труд Швейцера

- "Вопрос об историческом Иисусе" (1906), в нем Швейцер отверг попытки

модернизировать Иисуса или отказать ему в историчности Швейцер подчеркнул

эсхатологический характер миссии Христа и усмотрел в его страданиях средство

достижения Царства Божия на земле

В то же время Швейцер стал крупнейшим специалистом по творчеству Баха, биографию

которого он издал в 1908 году (Баху была посвящена его докторская диссертация по

музыковедению, защищенная в Страсбурге тремя годами позже). Швейцер рассматривал

Баха как религиозного мистика, чья музыка соединяла текст с "истинными поэмами

природы". Его книга опровергла "педантический взгляд на музыку Баха, якобы

интеллектуальную и суровую", писала Розалин Турек, "но отклонила и романтическую

сентиментальность, с которой Баха привыкли исполнять". Швейцер являлся

крупнейшим экспертом по конструкции органов. Его книга на эту тему, вышедшая в

1906 году, спасла множество органов от неоправданной модернизации

Несмотря на достижения в области философии, теологии, музыковедения, Швейцер

чувствовал себя обязанным исполнить клятву, данную самому себе в возрасте 21

года. Считая себя в долгу перед миром, Швейцер тогда решил заниматься искусством

и наукой до 30 лет, а затем посвятить себя "непосредственному служению

человечеству". Статья о нехватке врачей в Африке, прочитанная им в журнале

Парижского миссионерского общества, подсказала Швейцеру, что надо делать.

"Отныне мне предстояло не говорить о Евангелии любви, - объяснял он позже, - но

претворить его в жизнь".

Оставив работу в 1905 году, Швейцер поступил в медицинский колледж

Страсбургского университета, возмещая расходы на обучение за счет органных

концертов. В 1911 году он сдал экзамены.

Весной 1912 года Швейцер отказался от преподавания в Страсбургском университете,

а также от чтения проповедей в церкви Св Николая. Ему нужно было время для

работы над дипломом и к тому же для подготовки к предстоящей поездке в Африку.

37 лет, можно сказать, зенит жизни человека. Швейцер до сей поры уделял мало

времени жизненным утехам Разумеется, он ходил в гости и не отказывался выпить с

друзьями рюмку эльзасского вина, которое предпочитал всем другим. Этот

обходительный мужчина высокого роста, приятной наружности имел успех у женщин.

Не одна девушка была готова стать спутницей жизни этого разносторонне одаренного

и столь популярного в Обществе человека.

Но, очевидно, Швейцер был необыкновенно требователен не только к себе, но и к

потенциальной подруге, и эта требовательность исключала какие-либо случайные

связи, для пустого же флирта ему попросту было жаль времени, которого, как

известно, ему всегда не хватало. Возможно, подобная сдержанность порождалась еще

известной робостью.

Весной 1909 года Альберт Швейцер подружился с Еленой Бреслау, дочерью

преподавателя Страсбургского университета Поистине эти двое нашли друг друга.

Елена всегда стремилась помогать униженным, обездоленным, оскорбленным Она

готова была помочь Швейцеру в осуществлении той грандиозной задачи, которую он

перед собой поставил.

Швейцер с женой стали тотчас же готовиться к отъезду в Африку Сам он тоже прошел

в Париже курс тропической медицины. Надо было тщательно продумать, какое

медицинское оборудование, какие лекарства брать с собой в Африку. Малейшая

оплошность, отсутствие какого-либо хирургического инструмента или же лекарства

могли обернуться трагедией Из Европы все это могло быть прислано лишь много

месяцев спустя! Супруги Швейцер располагали к тому же весьма ограниченными

К этому времени еще не была завершена работа над рукописями Готовилось второе

издание книги "История изучения жизни Иисуса" Кроме того, Швейцер работал над

второй частью "Истории исследования учения Павла" и беспрестанно отвечал на

письма из разных городов и церковных общин, авторы которых просили у него совета

по вопросам органостроения Альберт Швейцер не справился бы с таким объемом

работы, не будь у него верной и толковой помощницы в лице Елены Бреслау.

Однако самой неотложной задачей оставалось написание диссертации по медицине.

Швейцер избрал для нее любопытную тему: "Психиатрическая оценка личности

В 1913 году Швейцер с женой отплыли в Африку, по поручению Парижского

миссионерского общества они должны были основать больницу при миссии в Ламбарене

(Французская Экваториальная Африка, ныне Габон). Потребность в его услугах была

огромной. Не получая медицинской помощи, туземцы страдали от малярии, желтой

лихорадки, сонной болезни, дизентерии, проказы. В первые же девять месяцев

Швейцер принял 2 тысячи больных

В 1917 году Швейцер и его жена, как германские подданные, были интернированы во

Францию до конца первой мировой войны. В 1919 году у них родилась дочь Рена.

После освобождения Швейцер провел еще семь лет в Европе Истощенный, больной,

измученный необходимостью выплачивать долги по Ламбарене, он работал в

муниципальной больнице в Страсбурге. Кроме того, он возобновил органные

концерты. С помощью архиепископа Натана Сёдерблю Швейцер в 1920 году давал

концерты и читал лекции в Упсальском университете и других местах.

В эти годы Швейцер развил систему этических принципов, которую назвал "Почтение

к жизни". Свои взгляды он изложил в книгах "Философия культуры I: Упадок и

возрождение цивилизации" и "Философия культуры 1Г Культура и этика",

"Определение этики представляется мне таким, - объяснял Швейцер - То, что

поддерживает и продолжает жизнь, - хорошо, то, что повреждает и нарушает жизнь,

Плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она и есть религия".

Почтение к жизни, продолжал Швейцер, "требует от каждого жертвовать частицей

своей жизни ради других".

Швейцер снова собирался в Ламбарене Существовала одна важная проблема, которая

долгое время ставила под вопрос планы Швейцера: его жене по состоянию здоровья

была противопоказана Африка, не говоря уже о том, что ей надо было растить

пятилетнюю дочь Рену Супругам Швейцер при-

шлось принять суровое решение - о разлуке на долгие годы И только благодаря

тому, что Елена понимала важность замысла своего мужа и, находясь в Европе,

деятельно помогала ему во всем, Швейцеру удалось заново создать, а впоследствии

и расширить прославившуюся на весь мир больницу в Ламбарене. Совместно с Эммой

Мартин она великолепно организовала постоянную помощь больнице из Европы. Таким

образом, заслуга Елены Швейцер в осуществлении дела, которому посвятил свою

жизнь ее муж, весьма велика

В 1923 году, в Верхнем Шварцвальде, в городке Кенигсфельд, Швейцер построил дом

для своей жены и ребенка Он не хотел уезжать в Африку, пока дом не будет готов.

Много времени провел он со строителями Часто, засучив рукава, он и сам брался за

работу. С неизменным рюкзаком на спине, он приезжал на велосипеде на

строительную площадку, минуя французскую границу. В ту пору послевоенная

Германия переживала период острейшей инфляции, и строители радовались куску мяса

и даже хлеба куда больше, чем любому вознаграждению в обесцененных денежных

знаках. Отъезд в Африку был назначен на начало 1924 года. Вернувшись в

Ламбарене, Швейцер нашел больницу в руинах. Его новая больница постепенно

превратилась в комплекс из 70 зданий, в ее штат входили врачи и медсестры из

числа добровольцев. Комплекс строился как типичное африканское селение,

электричество было проведено только в операционные. Вокруг свободно бродили

животные, и членам семьи разрешалось ухаживать за больными во время

выздоровления. Целью Швейцера было вызвать доверие туземцев, оказывая им помощь

в знакомых для них условиях. К началу 1960-х годов в больнице Швейцера

размещалось 500 человек.

Периоды работы в Африке Швейцер чередовал с поездками в Европу, во время которых

читал лекции, давал концерты, чтобы собрать средства для больницы. Он был

удостоен многих наград.

В 1928 году город Франкфурт наградил его премией имени Гете, воздав должное

"гетевскому духу" Швейцера и его служению человечеству

Когда в 1939 году в Европе началась война, лекарства для Ламбарене стали

поступать из США, Австралии, Новой Зеландии. После войны поток грузов

После войны ученый встречался с Альбертом Эйнштейном. Швейцер уверял Эйнштейна,

что разум и нравственное начало возобладают над слепыми разрушительными

инстинктами, что в мировом общественном мнении произойдут глубокие изменения,

которые должны неизбежно повести к отказу от

В 1951 году Швейцер получил премию Мира западногерманской ассоциации

книгоиздателей и книготорговцев. В том же году он был избран членом Французской

академии.

В 1953 году Швейцер находился в Ламбарене, когда пришла весть о присуждении ему

Нобелевской премии мира. Представитель Норвежского нобелевского комитета Гуннар

Ян отметил: "Швейцер показал, что жизнь человека и его мечта могут слиться

воедино. Его работа вдохнула жизнь в понятие о братстве, его слова достигли

сознания бесчисленных людей и оставили там благотворный след". Швейцер не мог

оставить своих обязанностей в Африке, чтобы присутствовать на церемонии

награждения, поэтому премию принял

французский посол в Норвегии На деньги, полученные от Нобелевского комитета,

Швейцер построил лепрозорий недалеко от больницы в Ламбарене В конце 1954 года

Нобелевской лекцией "Проблемы мира" В ней он выразил убежденность, что

человечество должно отказаться от войн по этическим причинам, так как "война

делает нас виновными в преступлении бесчеловечности" По его мнению, лишь тогда,

"когда идеал мира укоренится в людском сознании, можно будет ожидать эффективной

работы учреждений, призванных оберегать мир"

В 1957 году Швейцер выступил с "Декларацией совести", переданной по радио из

Осло В ней он призвал всех простых людей мира объединиться и потребовать от

своих правительств запрещения испытаний ядерного оружия Вскоре после этого 2

тысячи американских ученых подписали петицию о прекращении атомных испытаний

Бертран Рассел и Кэнон Коллинз в Англии развернули кампанию за ядерное

разоружение

В 1958 году начались переговоры о контроле над вооружениями, которые пять лет

спустя завершились формальным договором сверхдержав о запрете на испытания

Деятельность Швейцера оценивали по-разному Некоторые считали его медицинскую

практику в джунглях расточительством таланта, другие обвиняли его в бегстве от

жизни Джеральд Макнайт в книге "Вердикт Швейцеру" назвал Ламбарене местом, где

Швейцер мог осуществлять абсолютную власть Многие журналисты считали

патерналистское отношение Швейцера к пациентам реминисценцией времен

миссионерства Критики отмечали и его непонимание националистических устремлений

говорил о низком уровне санитарии в больнице Швейцера Несмотря на это, многие

(особенно в Америке) видели в Швейцере святого XX века Благодаря публичным

выступлениям и фотографиям в прессе его узнавали во всем мире Один из

посетителей Ламбарене особо отметил его руки "с огромными чуткими пальцами,

которые одинаково ловко зашивали рану, чинили крышу, играли Баха на органе,

записывали слова о значении Гете для цивилизации в период упадка"

Последнее, что сделал Швейцер при жизни для дела мира, - подписал за несколько

дней до кончины уже совсем непослушной рукой обращение лауреатов Нобелевской

премии к главам правительств крупнейших государств с требованием немедленно

прекратить преступную войну во Вьетнаме Текст обращения ему прислал известный

американский ученый и борец за мир Лай-нус Полинг Полинг торопил Швейцера с

отправкой подписанного им обращения, и девяностолетний старик сам понес пакет к

уходившему из Ламбарене речному пароходу

Назад, к дому, он не спешил, а, воротясь, лег на свою почти походную койку,

попросил поставить долгоиграющую пластинку с записью фуг и прелюдий Баха и

больше уже не вставал

женой, умершей в 1957 году Руководство больницей перешло к их дочери

Жизнь, согласно Швейцеру, как самое сокровенное из того, что создала природа,

требует к себе величайшего уважения "Этика благоговения перед

жизнью, - писал Швейцер, - не делает различия между жизнью высшей или низшей,

более ценной или менее ценной" Нельзя с пренебрежением относиться к примитивным

формам жизни, бездумно уничтожать их Кто знает, какое значение имеет та или иная

ветвь вечного древа жизни во Вселенной9 Нравственный принцип благоговения перед

жизнью, который был сформулирован Швейцером в самом начале нашего века, ныне

выступает основополагающим при становлении новой отрасли знания - экологической

этики Взаимосвязь и взаимообусловленность различных форм жизни в окружающем нас

мире должна определять такие отношении между ними, которые направлены на

сохранение и совершенствование жизни вообще, иначе прогрессивное развитие ее

невозможно. Поэтому нравственность - не только закон жизни, но и условие ее

существования и развития

Нравственность выступает также объективным условием становления, развития и

нормального функционирования общества "Лишь благодаря нравственному отношению ко

всему живому достигаем мы духовной связи со Вселенной"

Если существуют все-таки внеземные цивилизации, возможный контакт между ними и

земной цивилизацией виделся Альберту Швейцеру актом взаимопонимания,

взаимодоверия и взаимопомощи Не случайно знаменитый голландский математик X

Фрейденталь в основу языка космических сообщений закладывал не только

логические, математические, но и нравственные символы, справедливо полагая

универсальными нравственные законы Своим учением о благоговении перед жизнью

Швейцер наряду с К Циолковским заложил основы космической этики будущего

Этика Швейцера конкретна. Один из ее принципов - "человек - человеку" _ Как раз

и направлен на то, чтобы любой из нас помогал другим, ближним и дальним, помогал

конкретным делом - материально, морально, состраданием, милосердием и спасением

Принцип "судьба обязывает" требует большей отдачи от тех, кто здоров и силен,

состоятелен и удачлив, талантлив и деятелен, в пользу больных и страждущих,

немощных, лишенных возможности быть деятельными

Более полувека лечил больных врач Альберт Швейцер, не оставляя литературной

работы и философских размышлений, выезжая, как только это становилось возможным,

с концертами в Европу И народ современного африканского государства Габон свято

хранит память о человеке, пришедшем в их края не грабить, не обогащаться, но

сострадать и помогать

Швейцер никогда не причислял себя к сонму пророков, сердился, когда ему говорили

о том, что сбывается многое из того, что он предвидел Более всего почитал дело

Любимый девиз его - гетевское "Вначале было дело" Может быть, именно поэтому

неразрывны в его жизни духовное и материальное, слово и дело Люди устали от

лозунгов и обещаний, устали ждать несбыточного созидания завтрашнего "города-

сада" Человеческая жизнь коротка, и сегодня следует всем нам заняться деланием,

работать так, чтобы уникальное событие - появление нового человека в мире - не

омрачалось насилием, голодом, войной или прогрессирующим умиранием природы К

этой высокой цели призывал человечество Альберт Швейцер